Теофилия как частный случай теоэстетики в искусстве: Т. Манн, М. Булгаков и другие
Мурзин Н.Н.
Аннотация: С древних времен люди воображали своих богов человекоподобными — обликом, чувствами и поведением схожими с людьми. Воцарение классического идеала красоты в античности и последующее утверждение христианства с его идеей богоподобия человека и воплощения Бога в человеческом теле способствовали развитию теоэстетики — теории о божественном значении красоты, чувственности и искусства. В прикладном смысле это означало неизбежную связь образа божества с идеалами красоты, витальности и даже чувственности. Культивируемая в искусстве привлекательность изображения божества (с помощью камня, красок или слов), помимо прочего, однако, имела проблематичное последствие — она переводила его из разряда субъектов, т. е. ведущих в отношениях с человеком, в разряд объектов, способных (или должных) в том числе вызывать желание. Таким образом, теоэстетика оказалась опасно граничащей с весьма специфической, потенциально девиантной областью — теофилией, т. е. эротизацией и влечением к воплощенному божеству. Моя небольшая работа посвящена тому, как эта тема развивалась в поздних литературных произведениях европейской и русской классики на религиозную и околорелигиозную тематику.
Ключевые слова: теоэстетика, теофилия, божество, телесность, желание, любовь, Томас Манн, Михаил Булгаков.
Theophilia as a special case of theoesthetics in art: T. Mann, М. Bulgakov, and others
Murzin N. N., Ph.D., research fellow, Institute of Philosophy Russian Academy of Sciences, shywriter@yandex.ru
Abstract: Since ancient times people have imagined their gods to be humanoid — similar to humans in appearance, feelings and behavior. The reign of the classical ideal of beauty in antiquity and the subsequent establishment of Christianity with its idea of human godhood and the incarnation of God in the human body contributed to the development of theo-aesthetics — the theory of the divine significance of beauty, sensuality and art. In an applied sense, this meant inevitably linking the image of the deity with ideals of beauty, vitality and sensuality presented in perfect body. The attractiveness of the image of the deity cultivated in art (by means of stone, paint, or words), among other things, however, had the problematic consequence of moving it from the category of subjects, i. e., leading in relationship with humans, to the category of objects capable of (or due to), among other things, arousing desire. Thus, theoesthetics turned out to be dangerously bordering on a very specific, potentially deviant area — theophilia, i. e. eroticization and attraction to the incarnate deity. This short paper is devoted to the way this theme developed in late literary works of European and Russian classics on religious and near-religious themes.Keywords: theoesthetics, theophilia, deity, corporeality, desire, love, Thomas Mann, Mikhail Bulgakov.
DOI: 10.37769/2077-6608-2023-42-5